Воспоминания, порой, — это единственный способ перенестись туда, где мы оставляем частичку себя. Лидия Адамовна Ионина часто в мыслях переносится в прошлое. Там все было иначе. Старенький деревянный домик, где пахнет молоком и мамиными блинами. В комнате светло, вместе садятся за стол, отец играет на баяне, она танцует. Вдруг наступает темнота. И, как бы Лидия Адамовна не старалась, эти черные пятна из памяти стереть не удается.
На дворе 1941 год. Страна охвачена пламенем войны. В окна дома Адама и Мольвины Шрайбер больше не бьют яркие лучи солнца. Постановлением от 9 сентября они подлежат спецпереселению из родной Ростовской области в далекий Алтайский край. В своей стране эти люди признаны чужими. Разрешено брать лишь самое необходимое. Куда и зачем едут объяснять врагам народа не считают нужным.
Ночь, холодный товарный вагон и тайга. Так начинается история одной из жертв политических репрессий. Несмотря на преклонный возраст и слабую память, Лидия Адамовна помнит все детали той страшной ночи. После долгих мучений они оказываются в пункте назначения. Небольшой Поспелехинский район мог бы стать им родным, но увы. В 1942 году под покровом ночи родителей забирают в трудовую армию в Тульскую область. Мама нежно обнимает своих дочерей, ласковые материнские руки и ее полные любви и горечи глаза… Понимали ли тогда еще совсем маленькие Лидия и ее младшая сестра, что это их последняя встреча?
— Нам еще повезло, мы жили с тетей. Времена были сложные, у нее своих двое детей и еще нас кормить, — делится бабушка. — Мы выжили, отец вернулся через много лет. Как сложилась судьба мамы, для меня остается большой тайной. Мне всегда легче было думать, что она вернется. Не поверите, несмотря на то, что мне 85 лет, я все еще ее жду.
Эти слова отдают болью. Так уж мы устроены, сколько бы нам не было лет, мы все нуждаемся в маме. Позже уже, будучи замужем, Лидия Адамовна отправляет запрос повсюду. Поиски информации о маме она никогда не прекращала. Узнала все — номер товарного вагона, в котором перевозили немцев, шахту, в которой работал ее отец. Однажды она получила невнятный ответ, где говорилось о том, что Мольвина Шрайбер умерла.
Лидия Адамовна бережно хранит все документы. Особое место среди них занимает листок с надписью «Реабилитирована».
— У отца моего сердце было золотое. Обиды за испытание он не держал и нас учил прощать и принимать. Всем было сложно. Все, что выпало на нашу долю, мы стойко перенесли. Выбора другого не было. Дружные все были, в беде друг друга не оставляли, — продолжает она.
Трудности закаляли людей того времени. Нет озлобленности, обиды. Лидия Адамовна все жизненные перипетии научилась воспринимать как должное. Благодарна судьбе за все.
Проснувшись однажды утром, она увидела, как комнату озаряют лучи теплого солнца. Вскипятила молоко, испекла блины. За накрытым дастарханом вся ее семья. Женщина, нежно прикоснувшись к волосам своих дочерей, осознает — все было не зря. Лидия Адамовна признается, что только когда оказалась в Казахстане, она наконец-то почувствовала себя дома. Кордай стал той Родиной и тем теплым местом, которое она искала. Здесь она построила семью, вырастила детей, впервые стала бабушкой и прабабушкой. Вот такая непростая получилась невыдуманная история.
Шолпан САБАНОВА
